История уникального художественного вуза – это удивительный узор событий, нарисованный самыми разными красками.
Академия имени барона Штиглица известна не только в России, но и за рубежом как кузница кадров замечательных художников. История ее началась в 1876 году и неразрывно связана с именем Александра Людвиговича Штиглица. Промышленник и банкир прославился еще и как активный меценат, поддерживающий разные проекты, но именно училище стало настоящим вкладом Штиглица в вечность.
Сюда принимали представителей всех сословий, мужчин и женщин, - достаточно было элементарного образования и удачно выдержанного экзамена по рисунку. Училище готовило художников-прикладников, учителей черчения и рисования.
Надо сказать, что до революции учебное заведение финансировалось по высшему разряду. На его содержание выделялось достаточная сумма, чтобы поддерживать здание в идеальном порядке (в классах даже было электричество), приглашать лучших преподавателей, создавать редкие по тем временам условия для студентов и оплачивать им поездки за границу, поддерживать малообеспеченных учеников. В нескольких российских городах были открыты филиалы училища.
Выпускники работали на Императорском фарфоровом заводе, в ювелирной фирме Фаберже, в мастерских Императорских театров, на Московской ситценабивной мануфактуре и др.
Блестящая страница истории училища связана с деятельностью его директора, архитектора Максимилиана Месмахера. Когда великолепная коллекция художественных произведений увеличилась настолько, что потребовалось отдельное здание для ее хранения, Месмахер сам создал эскиз будущего музея Центрального училища технического рисования. В этом проекте архитектор превзошел самого себя, выступив как зодчий, как педагог, как управленец и как художник.
Так, зная, насколько важно для художников правильное освещение, в главном зале, занимавшем треть все площади музея, Месмахер предусмотрел огромный стеклянный купол. Архитектор использовал самые современные на тот момент технологии – конструкции из металла, огнеупорные стропила и т.д.
Естественно, не меньше внимания он уделил внутреннему наполнению музея. Месмахер стремился через экспонаты музея продемонстрировать студентам, как развивалось прикладное искусство от самых древних веков. Флорентийские залы с потрясающей росписью и статуями – как оригиналами, так и копиями, выполненными студентами; пространства, оформленные в русском стиле; венецианский зал, напоминавшей библиотеку Дворца дожей с пятью полотнами Тьеполо; фламандский зал с облицованными кожей стенами и потрясающими гобеленами – это лишь малая часть сокровищ уникального музея, который сделал бы честь любому городу, не говоря уж об учебном заведении.
Двадцать лет на посту директора для Месмахера закончились его отставкой в 1896 году из-за конфликта по поводу финансов. Студенты провожали любимого директора буквально на руках, вручив ему почетный адрес с теплыми словами. Отставка Месмахера стала началом отсчета черной полосы для училища. Через десять лет училище закроют. Время кровавых революций требовало другого оружия, нежели кисти и краски… Здание передавали из рук в руки, в нем обосновывались склады и мастерские по изготовлению противогазов. Студент Академии художеств Иосиф Вакс, узнав о том, как прекрасный музей гибнет на глазах, вместе с друзьями нанял грузчиков и перевез часть экспонатов в Академию. Впрочем, тогдашний директор Академии инициативу не оценил, и чудесные слепки измельчили в крошку, засыпав ею двор… Училище как таковое закрыли, раздробив на мелкие художественно-промышленные мастерские, а музей передали в ведение Эрмитажа, что позволило сохранить часть экспонатов.
А Иосиф Вакс еще вернется в училище… Вернется в еще более страшные годы, во время блокады Ленинграда. Вернется в качестве директора художественного вуза – и задумается о том, кто будет восстанавливать город. Тогда, в окруженном городе, он разыскивал замерзающих и умирающих от голода мастеров и художников, работающих когда-то еще в училище Штиглица, буквально возвращал их к жизни – и к работе.
Действительно, после окончания войны разрушенной до основания стране остро требовались реставраторы. И училище Штиглица буквально возродилось из пепла, пусть и под другим именем – Ленинградское художественно-промышленное училище, в 1953 году получившее имя скульптора В.И. Мухиной (многие по-прежнему именуют заведение не иначе как «Мухой»).
К слову, в реставрации нуждалось и само музейное здание, пострадавшее от бомбежки. Но о восстановлении оригинальных интерьеров речь не шла – эксперты, хотя и оценили качество строительных работ, назвали здание «крайне безвкусным и упадочным».
Впрочем, здание все же постепенно приводили в порядок, хотя и не на прежнем уровне. Из Эрмитажа и других музеев возвращались части собрания музея училища. А с 1980 года началась масштабная реставрация художественного вуза. Уже в 21 веке фирма «Стальреконструкция СПб» восстановила знаменитый купол музейного здания...
Сегодня в фондах музея более 35 тысяч предметов прикладного искусства от античности до наших дней. Экспозиция занимает 14 залов и галереей первого этажа, демонстрируя около 2000 экспонатов.
Новое имя словно подарило училищу вторую жизнь. Практически все, что окружало советского человека, создавали «птенцы» Мухинского училища: от фотоаппарата ЛОМО и автомобиля «Нива» до графики московской Олимпиады-80 и бытовая электроника.
Среди выпускников училища разных лет – Кузьма Петров-Водкин, Аркадий Рылов, гравер и живописец Анна Остроумова-Лебедева, скульптор Матвей Манизер, Михаил Шемякин и Дмитрий Шагин… И какое бы имя не носило это учебное заведение (в 1994 году оно было переименовано в Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию, а в декабре 2006 года академии вернули имя ее создателя Александра Штиглица), оно всегда останется художественным вузом России, где учат чтить традиции прошлого и при этом устремлять в будущее свою творческую мысль.
